Желание улучшить жилищные условия совершенно не зависит от цвета кожи и глаз. А также от длины ног и возраста. Риэлторы имеют дело с гражданами великого города, не интересуясь их национальностью и внешностью. Лишь бы дело шло, и все довольны были.
Не нарушим политкорректности, если напомним, что наш город населяют люди самых разных наций. Уроженец Кении, например, запросто проживает где-нибудь в Веселом поселке, считая (и справедливо считая!) Питер своим. Фраза «Понаехали тут» истинного петербуржца покоробит, как дурной запах… О чем и рассказывают риэлторские байки.
Кто был папой Александра Сергеевича
Все знают, что во время Олимпиады-80 приоткрылся «железный занавес», оберегающий граждан Советского Союза от тлетворного влияния Запада. Как не старались идеологи уберечь нашу правильную молодежь и ее советский образ мысли от деформации, удавалось не очень.
Так в Москве, да и в Ленинграде появились жители африканского происхождения. Ребятишки росли на русской почве, не зная ничего про своих папаш, передавших им цвет кожи, и менталитет впитали совершенно российский. Кто-то рос в семье, а большинство, к сожалению, воспитывал детский дом. Мамашки отказывались от детишек с эбеновой кожей еще в роддоме. Все-таки тот же российский менталитет далековат от толерантности…
Детские дома по совершеннолетию должны были предоставлять своим воспитанникам жилье. Такова история появления на 4 линии Васильевского острова в коммуналке чернокожего молодого человека по имени Сергей – так назвали его в детском доме.
В самом конце 1990-ых Сергей решил, что путем расселения их трехкомнатной коммуналки он, в конце концов, сможет получить отдельную квартиру. Соседи по коммуналке все были на продажу согласны, особых условий не ставили, препятствий не чинили. Лишь бы отдельное жилье получить.
Сергей обратился в агентство. Расселением начал заниматься агент Вячеслав…
Первая потенциальная покупательница квартиры прервала всю непростую цепочку, попав надолго в больницу. Понятно, ненарочно. В риэлторских делах тоже случаются форсмажорные обстоятельства. Пожелав несостоявшейся клиентке здоровья, Вячеслав начал искать нового покупателя и чинить звенья цепочки.
Но любой риэлтор знает – бывают «невезучие» квартиры. Продаются со скрипом, и все время что-то тормозит сделку. Вот и квартира Сергея была окутана такой мистикой. То покупатель внезапно отбыл в долгосрочную зарубежную командировку, то покупательница получила в наследство квартиру и отказалась от покупки…
Сергей начинал нервничать. «Ничего-ничего»,- утешал его Вячеслав. И наконец привел клиентов на просмотр. Двоих. Именно таких имеют в виду в объявлениях о сдаче жилья, когда пишут: «Не юг». Неподалеку стоит Андреевский рынок, так вот двое кавказских братьев там выгодно для себя чем-то торговали. Наторговали, видать, на квартиру.
Вошли по-хозяйски. Детским восторгом отреагировали на Сергея. Он стоял на кухне у плиты и переворачивал серебряной лопаточкой сырники на сковородке. Фартук в красную клетку хорошо сочетался с цветом его лица. Вячеслав, шикнув на непосредственных клиентов, начал показ квартиры. Сергей прислушивался. Видно было по его напряженной спине, что он отнюдь не в благодушном расположении духа, и бесцеремонные шуточки пришельцев его не позабавили. Но – квартиру продать хотелось… Поэтому высокомерно промолчал.
Квартира южным братьям не глянулась. Не стесняясь, они на ломаном русском языке это и объявили. «До свиданья, снежок! - вежливо попрощались они с Сергеем. – Приходи на рынок за бананами!».
Интеллигентный Сергей раздул ноздри, и, растеряв всю воспитанность, рявкнул: «Понаехали тут!!! Сидели бы у себя в ауле».
Вячеслав вытолкал горячих кавказских парней за дверь. Вернувшись к Сергею, пытался сдержать хохот минуты полторы – не хотел обидеть симпатичного клиента, коренного питерца…
Потом долго хохотали вместе – Сергей умел видеть себя со стороны. Двухметровый афроамериканец на петербуржской кухне обвиняет двух кавказцев в пришлости… Хотя Сергей – действительно родился и вырос в Ленинграде, а бананы в советском детдомовском детстве пробовал лишь пару раз.
Квартиру все-таки благополучно расселили. Ныне Сергей живет в одном симпатичном местечке Московского района. Первого сына назвал Александром. Читает ему вслух сказки Пушкина…
Теперь сто лет проживет
Тот же риэлтор Вячеслав занимался продажей однокомнатной квартиры в центре. Хозяйка – симпатичная одинокая дама средних лет покупала с доплатой двушку в Озерках, где воздух посвежее. Всей семьи у нее было – полосатый кот Марсик, совершенно помоечного окраса и нрава, но избалованный – ужас! Как утверждала хозяйка, кот имел тонкую нервную организацию и редкий ум. Тонкость натуры проявлялась в том, что он орал дурным голосом, требуя еду, драл обои и периодически исчезал на пару-тройку дней. Хозяйка многозначительно объявляла: «Марсику надо побыть одному». Возвращался кот нагулявшимся и изголодавшимся, после чего бывал выкупан в «ласке» и специальном шампуне «против сального хвоста». Называла его любимым мальчиком, ненаглядным зайчиком и пр. В общем, любовь зла…
Нотариат состоялся, и дело вовсю шло к переезду, когда кот пропал на неделю. Хозяйка обвиняла себя в том, что не смогла как следует объяснить своему мальчику, как им будет хорошо в новой квартире, и он ушел во враждебный жестокий мир в знак протеста. Теперь пропадет…
Вячеслав пришел к клиентке в самый патетический момент: она, рыдая, пила валерьянку и закусывала ее валидолом – только что похоронила любимого Марсика. Она искала его два дня, а потом нашла на обочине дороги его полосатое тельце. Вячеслав посочувствовал горю клиентки. Помянул Марсика чайком, выслушал умиротворенный отчет про кошачью могилку – в Сосновке, кругом сосны, красота, воздух. Утешал: «Это жизнь…». Риэлтор искренне сопереживал терзаниям клиентки – тем более что сам любил животных…
Раздался звонок в дверь. Соседка. «Елена, что ж ты кота в дом не пускаешь?» Сам кот, облезлый, тощий, но довольный, метнулся в квартиру к своей миске.
Счастливая хозяйка и довольный риэлтор накормили кота из блюдца, потому что все его мисочки и любимые игрушки покоились в скорбной могилке – хозяйка хоронила любимца как Тутанхамона, со всем необходимым. Похоронила чужого котика, оплакала как своего. Хорошо, сама с ним не закопалась!